Мертвая ведьма пошла погулять - Страница 21

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Рэ-э-эчел! — пропел тоненький назойливый голосок. Я прекрасно слышала его поверх щелканья сменяющихся передач и задыхающегося бурчания дизельного мотора автобуса. Голос Дженкса терзал мое внутреннее ухо еще хуже, чем нож, которым водят по краю тарелки. Моя рука аж задрожала от усилия сдержаться и как следует его не прихватить. Впрочем, мне никогда не удавалось даже его коснуться. Слишком уж шустр был этот мелкий надоеда.

— Я не сплю, — сказала я, пока феек снова не повторил того же самого. — Я просто даю отдохнуть глазам.

— Твои глаза сейчас так славно отдохнут, что ты мимо своей остановки проедешь... Плутовка. — Ну вот, теперь Дженкс прицепил ко мне прозвище, которым меня прошлой ночью достал таксист. Я чуть-чуть приоткрыла глаза.

— Не смей меня так называть. — Автобус стал заворачивать за угол, и я покрепче ухватилась за коробку у себя на коленях. — Мне еще два квартала, — выдавила я сквозь плотно сжатые зубы. От тошноты я уже отбилась, но головная боль никак не проходила. Слыша шум тренировки Малой лиги по бейсболу в парке неподалеку от моей квартиры, я точно знала, что мне еще два квартала.

Вторая тренировка, уже для Внутриземцев, проходила после заката.

Послышался шелест крыльев, когда Дженкс слетел с моей серьги и забрался в коробку.

— Мать твою перемать! — воскликнул он. — И это все, что тебе заплатили?

Мои глаза сами собой резко распахнулись.

— Прочь от моих вещей! — Ухватив сырой конверт, я засунула его в карман куртки. Дженкс по-прежнему корчил насмешливую рожу, и я потерла у него перед носом большим и указательным пальцами, словно бы что-то между ними размазывая. Феек сразу все понял и в темпе убрал свои шелковые панталоны лилово-желтых тонов из сферы моей досягаемости, усаживаясь на самый верх переднего сиденья. — Тебе что, больше заняться нечем? — спросила я. — Помог бы лучше своей семье переехать.

Дженкс испустил пронзительный смешок.

— Помог бы им переехать? Вот уж хрен. — Крылышки его аж затрепетали от возмущения. — А кроме того, я должен обшмонать твое жилье и убедиться, что там все в полном ажуре. Пока ты в собственном сортире ненароком не подорвалась. — Дженкс истерически расхохотался, и несколько пассажиров повернулись в мою сторону. Я пожала плечами, словно бы говоря: «Фейки, что с них возьмешь?»

— Большое спасибо, — поблагодарила я Дженкса. Н-да, феек-телохранитель. Денон бы до смерти уржался. Да, я была в долгу перед Дженксом за обнаружение заговора на моей зарплате, но у ВБ просто не было времени мастрячить что-то еще. Я прикидывала, что у меня есть в распоряжении еще несколько дней, если только Денон по-настоящему капитально за меня не взялся. Скорее всего, здесь имела место проделка типа «пусть тебя заклятие еще на рабочем месте угрохает».

Автобус остановился, и я поднялась с сиденья. Мучительно одолев ступеньки, я встала под предвечерним солнцем. Дженкс совершил над моей больной головой несколько донельзя досадных кругов. Я жила практически в центре Цинциннати, и двадцать лет тому назад этот район считался очень даже приличным. Кирпичное здание имело нить этажей в вышину и первоначально было построено дня университетского начальства. Однако прошло уже немало лет с тех пор, как этот дом видел последние вечерники, а за последние годы он особенно сильно сдал.

Черные почтовые ящики у парадного были уродливо измяты, а некоторые явно взломаны. Я получала свою почту непосредственно от домовладелицы, испытывая подозрение, что она-то как раз и взламывает ящики, чтобы на досуге баловаться почтой своих жильцов. По обе стороны от широкой лестницы тянулись узенькие полоски газона с двумя раскоряченными кустами в самом конце. В прошлом году я посадила там семена тысячелистника, однако мистер Динки, чихуахуа домовладелицы, безжалостно их разрыл. Так же он, впрочем, поступил и со всем остальным газоном. Теперь здесь повсюду валялись клочки дерна, отчего двор напоминал волшебное поля боя.

— А мне еще казалось, будто я в поганом месте живу, — прошептал мне Дженкс, пока я поднималась по пораженным сухой гнилью ступенькам.

Мои ключи зазвенели, когда я, не выпуская из рук коробки, стала отпирать дверь. Тоненький голосок у меня в голове уже много лет твердил мне примерно о том же. Стоило мне только войти в прихожую, как аромат жарящейся еды атаковал мое обоняние, и я невольно сморщила нос. Один и тот же зеленый ковер, истертый и обтрепанный, бежал вверх по лестнице как снаружи, так и внутри дома. Миссис Бейкер опять вывернула на лестнице лампочку, но солнца, что через окно на площадке падало на обои с узором из розовых бутонов, было вполне достаточно, чтобы я нашла дорогу к своей квартире.

— Послушай, — сказал Дженкс, пока я поднималась по лестнице. — Вон то пятно на потолке аккурат в форме пиццы.

Я подняла взгляд. Странно, раньше я никогда его не замечала.

— А вон та вмятина в стене? — продолжил феек, когда мы достигли второго этажа. — Она явно от чьей-то головы. Вот черт... если бы эти стены могли говорить.

Тут я обнаружила, что по-прежнему способна улыбаться. Ладно, подождем, пока он до моей квартиры доберется. В полу гостиной была приличная яма после того, как там кто-то костер разжигал.

Моя улыбка мигом исчезла, стоило мне только завернуть на площадку третьего этажа. Все мои вещи стояли в коридоре.

— Что за черт? — потрясенно прошептала я. Затем поставила на пол коробку и воззрилась на дверь миссис Талбу, домовладелицы. — Я же заплатила квартплату!

— Эй, Рэчел! — крикнул мне с потолка Дженкс. — Где твоя кошка?